Российский народ 66-ой год живет без той жестокой и грозной войны, но странички жизни о ней, о судьбах людей, которым удалось выжить на фронте и в тылу, не все написаны. Люди того времени безвозвратно уходят, но память человеческая хранит их имена.
Ольшаников Владимир Матвеевич жил на виду, все его знали как прекрасного труженика, отзывчивого человека, приехавшего поднимать целинные степи Оренбуржья.
Молодой, здоровый, азартный механизатор перевыполнял нормы в 1,5-2 раза. Работал самоотверженно не ради денег, не ради славы, а по широте русской души. За это признан народом и правительством: был делегатом Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, награжден медалью «За трудовую доблесть». Об этом знают все, но его детстве знают мало – не любил он разговоров о себе.
Семилетним мальчиком он с младшим братом Василием и бабушкой оказался на оккупированной фашистами Витебской земле.
Наступление было столь стремительным, что отец Матвей не успел уйти на фронт, но вместе с женой Анной они ушли в леса партизанить, где он и погиб.
В их деревне Лужино разместился батальон немцев, их командир поселился в доме бабушки, она прислуживала ему.
В народе говорят, что среди всякой нации есть и плохие, и хорошие люди. А еще говорят, что жизнь зависит во многом от местной власти.
Наверное, думающий был немец – командир: мирное население не трогал, а иногда даже защищал от агрессивных солдат. Однажды командир сказал бабушке: «Матка, перед отступлением мы сожжем село. Скажи людям, пусть уходят в леса. Детей заберем с собой. Пусть матери выйдут из леса и будут с детьми, мы их не тронем».Так и получилось.
Осенью 1943 года мать, вернувшуюся из партизан, бабушку, Володю и Васю увезли во Францию в концлагерь несовершеннолетних узников, затем переправили в Германию в концлагерь Санк-Венделе. Это был самый настоящий лагерь с темными, сырыми, холодными бараками, с вооруженной охраной и собаками, огражденный колючей проволокой, только в нем узники-дети, а за изгородью огромное картофельное поле.
Картошка – с детства любимая еда белоруса. Её вкус и запах даже у сытого перебивает все изысканные яства, а что говорить о голодном ребенке?! Это, пожалуй, самое страшное испытание, и Володя не выдержал, бросился на проволоку, пытаясь пробраться к полю. Он помнил только сильный удар по голове - оказывается, по проволоке был пропущен электрический ток. Он выжил, только на месте удара волосы так и не выросли.
В 1945 году узников освободили американские войска. Видимо, они решили сразу накормить обессиленных, изможденных детей. Они щедро расставили бочки с соленой селедкой на территории лагеря. Люди наелись вдоволь и, запивая водой, заполнили желудок и кишечник, отвыкшие от своей работы. Вот уж, поистине, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Многие тут же умерли от заворота кишок. Во время этого «пира» умерла и бабушка.
Добраться до Белоруссии у Анны не хватило сил, и её с детьми приютили в Литве на хуторе, где она помогала по хозяйству.
Но война, оказывается, не была закончена. Были люди, недовольные изгнанием фашистов и приходом русских. Они ушли в леса, их называли «лесные люди». Они боролись за «свободу Литвы» тем, что убивали мирное русское население.
Вот они добрались и до хутора. Хозяин с Анной и детьми закрылись в доме. Пока пришельцы ломились в дверь, Анна успела через окно проводить детей, наказав, чтобы они бежали в лес и не выходили, пока она за ними не придет. Володя схватил младшего брата за ручку и побежал без оглядки. Только вслед слышались выстрелы.
Дети так и не дождались маму, она не пришла. Утром они вернулись в хутор. Увиденная картина преследовала Володю всю жизнь: застреленная Анна лежала в луже крови, а хозяин был нанизан на крюк для разделывания тушь скота.
Маму Володя хоронил сам: положил на тележечку, увез и закопал в яму. Соседи боялись помочь. Потом был детдом, учеба, а 1956 году, оказавшись в Нежинке, Володя встретил стройную, светловолосую, голубоглазую казачку Зину Куприянову и сделал правильный выбор.
Владимир Матвеевич любил жизнь, а Зинаида Федоровна Ольшанникова любила и верно ждала его. У нее не было другого мужчины не только в жизни, но и в мыслях. Она и сейчас бережно хранит все, что связано с ним и переживает: «Кто о нем вспомнит лет через двадцать?»
Любовь Макарова - Шматова