Руслан Токтагулов,
старший прокурор управления
10-го Департамента
Генеральной прокуратуры
Первый год работы по новым кодексам показал хорошие результаты. За нетяжкие нарушения уголовного закона суды стали реже лишать свободы.
Теперь, когда дело заканчивается приговором, штрафуют каждого пятого представшего перед судом, каждого десятого привлекают к общественным работам, каждый третий ограничен в свободе.
Хотя дел и осужденных в 2015 году стало больше (на 22%), в сравнении с 2014 «за решетку» отправилось меньше (на 13%). Почти 76 % получили шанс доказать свое исправление на свободе.
То есть задача № 1 – снизить репрессивный потенциал уголовного закона – выполняется.
В первую очередь это результат расширения в новом Уголовном кодексе диапазона мягких видов наказаний.
Впервые в истории страны число заключенных снизилось до 40 тысяч человек. Порядка 12 тысяч вышло на свободу досрочно, возместив ущерб потерпевшим. В мировом тюремном индексе мы переместились на 55 место, ближе к наиболее благополучным странам.
Таким образом, новый Уголовный кодекс проявил заложенный в нем гуманистический потенциал.
И все же работа в изменившихся условиях потребовала каждодневного разъяснения законодательных новелл, сопоставления их с ранее действовавшими положениями. Нередко возникало ошибочное понимание норм закона.
К примеру, на практике возник вопрос, с какого момента необходимо исчислять шестимесячный срок, указанный в статье 430 нового Уголовного кодекса, для привлечения к ответственности за неисполнение приговора, решения суда, иного судебного акта, исполнительного документа.
В новой редакции этой статьи законодатель отказался от слова «злостность», заменив его указанием на срок неисполнения свыше шести месяцев.
Ранее злостным неисполнением признавалось длительное неисполнение судебного акта после письменного предупреждения, игнорирование неоднократных требований судебного исполнителя, открытый отказ либо иное уклонение от выполнения. Вопрос об ответственности мог быть поставлен по истечении срока исполнительного производства, так и во время этого производства.
Теперь состав более формализован и начало срока необходимо связывать с моментами, указанными в статье 11 Закона «Об исполнительном производстве и статусе судебных исполнителей»:
при исполнении исполнительных листов, выданных на основании судебных актов в части имущественных взысканий, – со дня, следующего после вступления судебного акта в законную силу либо окончания срока, установленного при отсрочке или рассрочке исполнения судебного акта;
в случаях, когда судебный акт подлежит немедленному исполнению, – со следующего рабочего дня после вынесения решения;
при исполнении исполнительных листов, выданных на основании определения суда о принудительном исполнении решений арбитража или третейских судов, – со дня, следующего после вступления решения в силу;
при исполнении постановлений судов, вынесенных по делу об административном правонарушении, – со дня вынесения постановления;
по всем остальным исполнительным документам – со дня, следующего после их выдачи;
по исполнительным документам, выписанным на основании решений о взыскании периодических платежей (по делам о взыскании алиментов, о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья и другим), – для каждого платежа в отдельности со дня наступления соответствующего периода.
Время, в течение которого должник не мог в силу объективных причин исполнить судебный акт, не учитывается.
Кроме того, не учитывается время, на которое приостановлено: исполнение решения суда первой инстанции судом апелляционной инстанции; исполнение судебного акта для проверки в кассационном порядке Председателем Верховного Суда, Генеральным Прокурором; исполнение постановления об административном взыскании, в случае принесения протеста.
Важно отметить, что нормативные постановления Верховного Суда являются частью уголовного законодательства. Все вопросы, которые сейчас не получили полных ответов, со временем найдут их в разъяснениях судейского профессионального сообщества.